Фильмы,которые мы смотрим

Аскольдова могила. Судьба режиссера Александра Аскольдова

https://www.chayka.org/node/8168

что нового в бердичеве

Я люблю фантастику и комедии. Изредка еще смотрю мелодрамы и фентези)

Девяностый день рождения, или Ужин на одного

В 1988 году этот телеспектакль внесли в книгу рекордов Гиннесса, как самую повторяемую телевизионную продукцию. Только в 2003 году в Германии его показывали 19 раз. В 2004 году его посмотрело 15,6 миллионов немцев. Существует цветная, раскрашенная версия этого фильма. Она была показана на германском телевидении в 1999 году, что вызвало массу протестов и просьб вернуть старую добрую черно-белую версию. Эта комедийная история, в которой говорят на английском, но при этом ни слова про праздник «Новый год», сделалась обязательным пунктом новогодней программы в немецкоязычных странах. В Германии ее показывают 31 декабря, в Швейцарии — 1 января. Исполнитель главной роли, британский комик Фредди Фринтон в реальной жизни слыл трезвенником. Он вообще был человеком самых строгих правил. Когда в 1963 году немцы предложили ему сделать телевизионную версию его коронного номера, он категорически отказался говорить на немецком — из уважения к жертвам Второй мировой войны. Эта запись впервые была показана на немецком ТВ летом 1963 года, а немного позднее ее включили в новогоднюю телепрограмму.
P.S. Посмотрите обязательно! Фильм продолжается всего около 10 минут

Одеська кіностудія. Зйомки проходили в м. Бердичеві.
https://www.youtube.com/watch?v=07cZE_w67AM
У Реки (2007)

Короткометражные фильмы "Двор". Музыку к этим фильмам написал и исполнил Дмитрий Бендиткис

https://www.youtube.com/watch?v=o4_6VyiXPVU&feature=youtu.be&fbclid=IwAR0HDWlOiX_W6DZeNKkJ3ESBw5FhzWFd47el9R5KDfK9WUEDVcI6rhS8pP8

https://www.youtube.com/watch?v=31K_emFkZIE&feature=youtu.be&fbclid=IwAR2bjaxvHiKF7Czbn_Gn9HlWDZ6dqq2IVMf9lymS9j6QcwNtkWbbDxEw41A

Фильм о Холокосте, который стоит увидеть

Марджори Ингалл. Перевод с английского Семена Чарного 18 февраля 2020


Документальная лента под названием «Четыре зимы» была показана на фестивале еврейского кино в Нью‑Йорке в январе, и в ближайшее время ее можно будет увидеть на ряде фестивалей. Это необычный фильм о Холокосте, в котором рассказывается не о концентрационных лагерях, а о сопротивлении евреев, о молодых партизанах, скрывающихся от нацистов в лесах Восточной Европы и участвующих в партизанской войне. Это удивительно, трогательно, ужасно… и иногда шокирующе смешно.

Режиссер Джулия Минц никогда не собиралась снимать фильм о Холокосте. «Меня воспитывали на Анне Франк и Аушвице, на представлении о том, что евреев, как ягнят, вели на бойню, — рассказывает она в интервью. — Но я наткнулась на статью о партизане‑еврее и узнала, что в лесах жили и воевали 25 000 человек. Я понятия не имела, что было движение сопротивления. Это поразило меня. Я никогда до этого не работала над еврейским фильмом, и чтобы сделать его, мне нужно было очень многое узнать».

В течение почти десятилетия, работая над другими проектами, Минц находила выживших в Катастрофе, проводила с ними интервью и собирала старинные фотографии и кадры из фильмов. «Я еле сводила концы с концами, — с сожалением вспоминает она. — Ведь я была молодым режиссером, и трудно было привлечь крупных спонсоров. Собирала деньги по 18, по 36 долларов за раз…» Некоторые выжившие не хотели разговаривать с нею. К одному из них она неоднократно подходила в течение четырех лет. «Наконец он сказал мне: “Приходите на ужин в шабат”, — вспоминает она. — А в конце трапезы произнес: “Ну хорошо, вы можете взять у меня интервью”».

Очень важным было желание Минц непременно оспорить предвзятые мнения о евреях‑жертвах. И ей это удалось. На фестивальном показе все ахнули, когда услышали историю бывшей партизанки по имени Гертруда Боярски (на фотографии — белые волосы гламурно причесаны, губы блестят, будто от помады «Вишни в снегу»). Она рассказала историю о том, как узнала своего кавалера по выпускному балу — местного юношу‑поляка — среди тех солдат, которые гнали ее и ее семью в лес на расстрел. «Я назвала его по имени, — говорит она в фильме. — Ведь мы вместе ходили в школу». И парень ответил ей: «Ты еврейка, ты должна умереть». Со своим элегантным акцентом она бесстрастно рассказывает, что произошло потом: «Пули, которые я отчетливо чувствовала, летели вокруг меня. Я была совсем одна в лесу. Небо было голубым. Снег был белым. Мать, сестры и младший брат были убиты». Боярски выжила и присоединилась к партизанам, проведя четыре года — четыре зимы — в лесу. Однажды ее товарищи захватили группу нацистов и польских коллаборационистов, среди них был и ее бывший кавалер с выпускного бала… «Тот парень, который убил меня», — говорит она. Ее товарищи по сопротивлению, зная, что он сделал с ее семьей, предоставили ей возможность самой убить его. Боярски надолго замолкает в фильме: «Да, — говорит она, — я смогла его убить».

Courtesy Four Winters Film

Другие бывшие партизаны рассказывают столь же шокирующие истории насилия и потерь. Минц сплетает рассказы этих людей в искусные тематические монтажи о том, как они учились стрелять из ружья, спали в лесу, постоянно голодали, занимались полевой медициной, рожали детей и делали аборты, пускали под откос поезда, совершали набеги на города в поисках винтовок и керосина. Драматическая музыка, быстрая смена кадра и звуковые эффекты развивают повествование. На старых фотографиях группы партизан, включая тех, кого мы встречаем в фильме уже пожилыми людьми, с улыбкой позируют в заснеженном лесу, держа в руках оружие и боеприпасы, украденные с польских ферм и нацистских заводов. (Одна из них, Люба Абрамович, лукаво говорит зрителям: «Как вы знаете, у женщин больше мест, чтобы спрятать оружие, чем у мужчин. Не так ли?»)

Истории этих рассказчиков зачастую мучительны, но сами они иногда бывают веселыми. (Хотя смеяться во время документального фильма о Холокосте — это почти святотатство.)

Айседор Фарбштейн, одетый в коричневую клетчатую старомодную рубашку, с горящими глазами, вспоминает о том, как ему трудно было найти партизан, чтобы присоединиться к ним: «Лес — не та гостиница, которая ждет вас!» — восклицает он.

Майкл Столл рассказывает душераздирающую историю о прыжке с движущегося поезда, направляющегося в лагерь, — но при этом он рассказывает и анекдоты! Это ужасно — и одновременно реалистично. («Юмор — это стратегия выживания, — говорит Минц. — Мне было важно показать это».) Говоря о группе людей, молящихся в углу вагона для скота, Столл фыркает: «У евреев есть привычка говорить с Б‑гом. Я сказал им, что это смешно: неужели ты думаешь, что Он тебя послушает?!» Но через несколько мгновений, когда он стоит на узких перилах вагона поезда, готовясь прыгнуть, он говорит: «Прости, Г‑споди, я оскорбил Тебя! Не дай мне упасть!». После того, как он спрыгнул с поезда, польский крестьянин увидел его, опознал как еврея и — вместо того, чтобы выдать, — указал ему местонахождение партизан‑евреев на другой стороне реки. Столл сухо замечает: «Теперь у меня конфликт. Может быть, Б‑г послал его мне… Но я не верю в Б‑га!»

Одна из девушек‑партизан в фильме — гламурная юная Фэй Шульман, одетая в леопардовое пальто, в лихо вздернутой шляпке — выглядит, как на парижском подиуме. «Все, что у меня было, это винтовка, леопардовое пальто и мой фотоаппарат», — говорит она в кадре. Она научилась делать свой собственный проявитель, чтобы документировать происходящие вокруг ужасы: «Я проявляла фотографии в лесу, накрывшись одеялом. Это была моя “темная комната”».

Рассказчики эти чувствуют себя особенными, уникальными. Но Минц делится со зрителями и теми фотографиями и старыми кинокадрами, которые выставляют евреев анонимными и дегуманизированными: загнанные, голые, брошенные в ямы, они избиты смеющимися крестьянами и солдатами, повешены на городской площади… Эти иллюстрации отражают то, что мы привыкли думать о евреях во времена Холокоста; это тоже правда, но не вся правда. «Семьдесят пять лет спустя я хотела не просто посмотреть на фотографии нацистов, или освободителей, или праведников, или исторический контекст, — говорит Минц. — Я хотела показать партизан как живых людей и подумать о том, что нужно для того, чтобы суметь дать отпор?.. В детстве я думала: «Ну почему они не спрыгнули с поезда? Я бы спрыгнула с поезда!» Снимая этот фильм, я поняла, насколько это сложно. Я пыталась запечатлеть физиологический опыт прыжка. Вы оставляли в этом поезде людей, которых любили. Сегодня я думаю, действительно ли я смогла бы оставить мою сестру, или мать, или возлюбленного?»

«Четыре зимы» воспринимается как фильм, который надо смотреть в старших школах и колледжах, особенно теперь, когда умирают последние выжившие во времена Холокоста: так, Боярски, например, скончалась вскоре после того, как ее интервью было записано. Между тем, антисемитизм снова нарастает, а две трети американских миллениалов не знают, что такое Аушвиц, и 41% не знают, что в Холокосте погибло 6 миллионов евреев. Образовательная программа о геноциде — утомительная и сложная задача. Трудно сделать ее одновременно захватывающей и не слишком травмирующей, чтобы это можно было выдержать: детям трудно отождествлять себя с безликими трупами, которые не смогли противостоять несправедливости. «Четыре зимы» показывает все проблемы — и яростный, мстительный, болезненный трепет сильного сопротивления. Также становится очевидно, насколько сложно противостоять тирании.

Минц закончила работу над фильмом «Четыре зимы» буквально за 60 часов до показа в Линкольн‑центре. «Я написала и сделала все это на моем чердаке в Нортгемптоне, — говорит она хриплым голосом. — Я почти не сплю теперь, постоянно разговариваю с дистрибьюторами… Но я все‑таки не готова отдать фильм». Она хотела бы провести выставку, чтобы вместе с фильмом там были показаны тематические карты, фотографии, восстановленные для фильма, и исторические предметы. И она по‑прежнему ищет финансирование: «Я хотела бы выпустить фильм в прокат, потому что только так люди узнают обо всем этом. Но один лишь кинотеатр стоит около 25 000 долларов… Впрочем, Линкольн‑центр распродал билеты на фильм за четыре часа, еврейский кинофестиваль в Палм‑Бич тоже распродал билеты — я знаю, что там осталось только пять свободных мест…»

В финальных титрах фильма звучит великолепная песня Леонарда Коэна «Танцуй со мной» — песня, по словам Коэна, вдохновленная оркестрами, которые играли в концентрационных лагерях. Текст песни кажется ужасно подходящим:

Веди меня в танце к своей красоте под горящую скрипку,Танцуй со мной сквозь страх, пока я не окажусь в безопасности,Приподними меня, как оливковую ветвь,И будь для меня голубкой, возвращающей меня домой,Танцуй со мной до конца любви.

P.S. Нашел эту песню. Я знал ее раньше, но не связывали ее с холокостом...

https://youtu.be/NGorjBVag0I

На мировые киноэкраны выходит фильм "Праведник"
Очень советую посмотреть, тем более,что автор сценария этого
Фильма наш земляк, мой добрый знакомый
Гена Островский.

1942 год. Офицер Красной Армии Николай Киселев получает приказ вывести с оккупированных белорусских земель за линию фронта свыше двухсот евреев – стариков, женщин и детей, чудом избежавших неминуемой жестокой расправы. Этим истощенным, измученным голодом и страхом людям, потерявшим родных и едва не сошедшим с ума от пережитого ужаса, предстоит пройти пешком по лесным тропам сотни километров, чтобы вновь обрести надежду на спасение и веру в будущее.