Николай Николаевич Космин - наш земляк

Страницы жизни и творчества писателя
Николая Космина

Имя талантливого российского прозаика и драматурга постсоветского периода Николая Космина в Украине, к сожалению, еще мало известно. Вместе с тем жизненная и творческая судьба его представляют немалый интерес для литературоведов и краеведов.

Николай Николаевич Космин - наш земляк. Он родился 19 декабря 1951 года в Бердичеве. Учился в средней школе № 2, где долгие годы работала учительницей младших классов его мать - Елизавета Мефодиевна Слободянюк.

“Самое первое и самое сильное потрясение в жизни, - вспоминал позже писатель, -когда я узнал, что книги пишут люди. Это меня шарахнуло. Я с ума сходил и, конечно, начал пробовать сам и еще... 14 марта 1850 года в костеле Святой Варвары венчались Бальзак и Эвелина Ганская”.

Профессиональным литератором однако Николай Космин стал не скоро. Вспоминает одноклассница Космина Лариса Михайловна Козлова (ныне учитель-методист бердичевской школы № 1):

“С Колей (в школе он носил фамилию Слободянюк) я училась с 8-го класса. Он помнится худеньким, как тростиночка, невысокого роста симпатичным мальчишкой. Помню, что был непоседливым.

Учительницей русского языка и литературы у нас была Рахиль Мироновна Шехтман -педагог не только великолепно знающий свой предмет, но и очень требовательный. Увлеченность и требовательность Рахили Мироновны сыграли немаловажную роль в формировании наших литературных интересов и вкусов, в развитии творческих способностей. Помню, как в 9-м классе нам всем, вполне благополучным ученикам, на первых порах пришлось пережить немало двоек: Рахиль Мироновна никому никаких поблажек не делала. Ни как учитель, ни как классный руководитель. Самым близким другом Коли был Вова Никитов, которого за блестящий ум, эрудицию мы называли “Рефератом”. Вова закончил школу с золотой медалью. Сейчас он политик. Живет в Москве. Коля дружил с Вовой Зелинским (ныне наш одноклассник - полковник в отставке, живет в Сибири. Родители же его по-прежнему в Бердичеве). Вообще наш класс отличался неординарными личностями. Мы были дружными, сплоченными. И сейчас по возможности встречаемся на традиционных вечерах встречи выпускников.

Долгое время однако о судьбе Коли мы ничего не знали, если не считать того, что после окончания школы он поступил в Военную академию. И только в 1992 году, когда прочитали в газете “Комсомольская правда” большую статью о Космине и узнали в нем нашего Колю Слободянюка, поняли, почему его не было на наших встречах. Тем, что он пережил, мы были потрясены”.

Николай Космин действительно в 1968 году поступил в Военно-воздушную академию им. А, Ф. Можайского в Ленинграде, но скоро ее оставил. Далее - служба в армии, а после нее поступление в Ленинградский инженерно-механический институт. Однако тяга к литературному творчеству возобладала. Выдержав трудный конкурс, в 1981 году Космин поступает в Литературный институт имени М. Горького СП СССР. Занимается в творческом семинаре известного драматурга Виктора Сергеевича Розова.

Одной из первых значимых публикаций Николая Космина стала пьеса “Журавлик золотой”, увидевшая свет в 1991 году. Главный ее герой - Владимир Ильич Рубашкин, студентом осужденный по уголовной статье, а на деле получивший срок за “опасное” инакомыслие, размышляя о проявлении человеческого счастья, вспоминает о своем “последнем празднике души”.

“Плачь, плачь, душа моя, теперь можно, теперь не запрещено... Господи, дай мне силы жить!” - восклицает герой пьесы, дождавшись часа освобождения. Однако в мире, куда Рубашкин возвращается, пройдя через ад лагерной жизни, пережив предательство друга и измену жены, он ощущает себя “существом безнадежно посторонним”.

Пьеса “Журавлик золотой” была написана в 1989 году на основе пережитого самим автором и посвящена А. И. Солженицыну. Напечатанная в апрельской книжке журнала “Театр” за 1991 год (до развала Советского Союза), она была сразу же запрещена для постановки на театральной сцене бдительными стражами советского порядка.

Николай Космин заявил о себе как умный и тонкий прозаик. Его рассказ “Бандит” (первая публикация в 12-ом номере журнала “Дружба народов” за 1991 год) признан лучшим российским рассказом года, представляя собой “плотную, битком набитую, из чудных слов организованную, вкусную, переходящую от смеха к глубокой задумчивости, содержащую в себе невиданный заряд прозу”

Герой рассказа Космина, Иван Жура, “старик как старик: невысок ростом, седой, с корявым коричневым лицом, с обычными руками крестьянина, чья дружба с плугом, ухоженной лошаденкой, вилами и навозом представляется едва ли не единственно возможной, из тех украинских дедов, которых частенько можно видеть в торговые дни на бердичесвких базарах”. Правда, есть у него одна “грозная особенность, многозначительная отметина”, какая отличает тех, кто не раз был судим. “В остальном же старик как старик” живет со своей старухой Броней “в доме за номером 21 по Сичневой улице в северной окраине Бердичева”,

А начиналась их совместная жизнь в доме на Малой Юдике. С домом этим, купленном еще отцом Ивана, связаны у старика и его жены и “драгоценная дата” из их “заповедного прошлого”, когда они только поженились, и горькие воспоминания о 29-м, когда отца с матерью револьвером в колхоз гнали, а потом за отказ - раскулачивали. О 32-м, когда украл Иван мешок зерна, чтоб спасти от голодной смерти Броню с сыном, и вынужден был пнуть в сердце стрелявшего в него вартового нож. О 35-м, когда забрали Ивана в тюрьму во второй раз, 0 37-м, когда “за то, что держал пару быков, ездил в Америку, возил сведения, что делается в Советском Союзе, арестовали отца Ивана “волчемордые люди” и когда от удара рукоятью нагана одним из них погибла его мать, а потом попробовав горькой доли, умер сыночек Стасик.

В доме по Сичневой улице Иван с Броней стали жить в послевоенные годы. Отсюда шел Иван к еврею Йосипу договариваться сдавать краденые на железной дороге кирзовые сапоги.

“Знаешь, я бы его не тронул, но он узнал меня по пальцу”, - признается Броне Иван, мучимый мыслью, что лишил жизни хорошего человека.

Старик умирает без бога, как говорил ему Йосип, но с ним, а так же и с вартовым. И одиноким зеком-стукачом. .,,Телится Манька, корова старика. И приносит в подобии телка Йосипа, а потом принесёт и вартового. “И не станет греха, простится!” -думает старик. А об одноногом зеке он не сожалеет: “А того с костылем не надо, там хорошо сделано”.

Последние часы и минуты жизни Ивана Журы, у которого “государство жизнь скрыло”, выписаны Николаем Косминым так, словно он сам прошел через то, что называется смертью. И это понято, когда узнаешь, что он и в самом деле умирал - перенес состояние клинической смерти.

“Я вам скажу, как это будет происходить, как человек узнает, что пришла смерть... Открывается внутреннее зрение, то есть то самое внутреннее всевидящее око, Зрение становится необыкновенно острым. И все предметы вокруг приближаются. А потом все начнет уходить. Зрение как бы расплывается в потоке мироздания. Самое поразительное в другом. Если человек не хочет умереть, он физически не умрет. То есть если дух не захочет покидать тело, вы вернетесь обратно к жизни. И просить об этом вы не будете... Просить будет то, чего вы не знаете в себе, тот дух, который покоился в вас”.

Состояние клинической смерти Космин перенес после девятой голодовки, объявление и против жестокой несправедливости в тюрьме, куда он попал по сфабрикованному уголовному обвинению. В лапы КГБ-шников Космин попал по доносу товарища в 1981 году. Вышел из дому купить годовалой дочке игрушку. И, не успев что-либо понять, оказался в машине с наручниками, “Я знаю, кто это сделал, но никогда не назову его имя. Даже если б у меня в руках были документы, и тогда я не стал бы его преследовать. Так же как я не хочу заниматься никакой реабилитацией.

Мне это не интересно. Мне это не нужно. Но, между прочим, следователь, что вел мое дело, он ведь повесился...”.

“Мне дали девять лет, - вспоминает Космин. - У меня было ощущение, полное, что я не вернусь оттуда. Это меня и спасло. Я был отчаянный невероятно. Зеки меня боялись. Я не вылезал из штрафного изолятора. Все время дрался”. “Я знал, что все равно погибну”,

Центральным событием своей жизни Космин считает однако не тюрьму и лагерь, то, что понял он о литературе. “Я понял, что текст, который записывает автор, даже не математическая, а физико-математическая модель. А Слово, в библейском смысле, можно сравнить с Атомом. Идет гигантская цепная реакция, и идет запись этой реакции. Но чтобы реакция произошла, нужна критическая масса. Вы видите, я провожу аналогию с ядерным процессом. При таком процессе изначально требуется реактор. Это - человеческое, писательское сердце. Оно у нас не просто для перекачки крови, оно - космический орган, Говорят о биоэнергетике. Это неточно. Био - связано с органикой, а надо говорить об энергии духа. Я для себя называю это космогенной энергией. Мы все дети космоса. Кто-то ощущает эту связь сильнее, кто-то слабее. Есть писатели, которые чуть ли не в совершенстве владеют ресурсами языка, то есть Словом, а Энергии нет, реактор не в порядке. И наоборот, есть люди с громадным сердцем, графоманы, например, я вовсе не считаю их несчастными людьми, наоборот. Но у него сердце на части разрывается, там ему хочется выразить то, что он чувствует, а нет ресурсов языка... Первыми могут быть блестящими стилистами, как Набоков. Вторые могут быть косноязычны, как Шукшин. И есть гении, владеющие и тем, и другим. По моему представлению, абсолютно гениальный человек -Сервантес. Он стоит над всеми. И отдельно от всех - Достоевский. У него особенный космический орган. Если v всех ядерный реактор, у него термоядерный. Говорят, его читать невозможно. А у него точнейшие формулы”.

По мнению Космина, самое трагическое поколение - 60-ники, иронисты, как он определяет. История тоталитаризма затолкала их в иронию, как жанр, а это тупиковая ветвь, и если там и есть языковые средства, они обедненные, как бывает обедненный уран, На болотной почве застоя, считает он, проросли и постмодернисты, которые вообще вне литературы.

Выше всех Космин ставит поэта Ивана Жданова. “Знаете, как о нас будут говорить? Что мы жили с ним в одну эпоху”.

С точкой зрения Космина относительно литературы, с некоторыми его оценками можно спорить, не соглашаться, но не признавать их необычности, особенности невозможно.

До того, что с ним случилось, Космин был атеистом. “Я вспоминаю, как я в 23 года попал на выставку караваджистов и увидел “Фому неверующего” самого Караваджо. Потрясающе! Я стоял час перед ним, не мог оторваться. Там изображен распятый Иисус и лысый Фома, который сунул палец в Иисусову рану - и нечеловеческое неверие в глазах. Крайняя форма цинизма. Я был как все”.

Пережитое сильно изменило Космина,,.

Николай Космин - лауреат Европейской премии в области литературы. Звание это принесла ему пьеса “Бог в душе твоей” (напечатана под названием “Иисус” в книге “Журавлик золотой” в 1994 г.), представленная от Российской Федерации на всемирном фестивале радиодраматургии Пьеса эта ставилась в Российском государственном “Театре на Покровке” заслуженным деятелем искусств России Сергеем Арцибашевым, а также в театрах Испании и Финляндии,

Николай Космин является автором замечательного романа-сказки “Пико-хрустальное горлышко”, написанной в 1993 году. На основе этого произведения поставлен музыкальный спектакль с участием известнейших артистов театра и кино Олега Табакова, Наталии Белохвостиковой Евгения Весника, Всеволода Ларионова, Клары Румяновой, Выпущена пластинка.

Несмотря на то, что писатель давно уже живет и трудится в Москве, он не забывает свою малую родину. Приезжает в Бердичев, встречается с родными, друзьями, общественностью города. Одна из встреч Николая Космина с земляками, почитателями его таланта, состоялась в январе 1998 года. Участница этой встречи, заместитель директора по воспитательной работе бердичевской школы № 15 Ольга Яновна Цал-Цалко, поделилась с автором этих строк своими впечатлениями: “Встреча с Николаем Косминым состоялась холодным зимним вечером 31 января 1999 года в Бердичевском Доме культуры, где собрались учителя, работники культуры, гости из Киева и Житомира.

Николай Космин рассказывал о своей литературной деятельности, о друзьях и недругах, о победах и поражениях. Особенно тепло вспоминал школьные годы, учителей литературы, свою классную руководительницу Рахиль Мироновну.

Запомнился рассказ писателя о том, как в детстве, поверив словам “Ленин и теперь живее всех живых”, всю ночь просидел на дереве возле памятника Владимиру Ильичу и ждал, когда тот оживет.

Особенно взволновало прослушивание аудиозаписи спектакля “Бог в душе твоей.” Думаю, каждый тогда попытался заглянуть в себя, почувствовав необходимость что-то в своей жизни переосмыслить, переоценить.

Николай Космин представляется мне человеком очень глубоким и сильным”. Писатель находится в расцвете жизненных и творческих сил, и верится, что он еще порадует всех нас новыми произведениями.

Спасибо, Ким! Очень интересно, для меня это открытие.
:icon_thanx:

Oчень интересная статья. И Елизавету Мефодиевну помню. У нее были рьжие волосы